Смотреть больше слов в «Новейшем философском словаре»
корень - ЯЗЫК; суффикс - ОВ; окончание - ЫЕ; Основа слова: ЯЗЫКОВВычисленный способ образования слова: Суффиксальный∩ - ЯЗЫК; ∧ - ОВ; ⏰ - ЫЕ; Слово Язы... смотреть
Стремление народа внедрить язык своего этноса в социально-коммуникативные сферы, где его использование невозможно или неэффективно в силу: 1) социал... смотреть
см. знак.
это лингвистические формы, идеализированные модели употребления слов, связанные с обучением языку в различных видах деятельности.
концепция позднего Л. Витгенштейна, представляющей "игры" как идеализированные модели употребления слов и выражающих взаимопереплетение различных форм человеческой активности. Выступают для человека как его "формы жизни", в которые он погружен и правилам которых он следует. ... смотреть
одно из главных понятий позднего Витгенштейна. Служит для обозначения целостных и законченных систем межличностной коммуникации, подчиняющихся своим внутренним правилам и соглашениям (*глубинная грамматика*), нарушение которых означает выход за пределы конкретной *игры*. В текстах Витгенштейна встречаются три основных понимания Я.и., дополняющие друг друга. Во-первых, это исходные лингвистические формы, с которых начинается обучение языку путем включения обучаемого в определенные виды деятельности. Во-вторых, *игры* рассматриваются как упрощенные, идеализированные модели употребления слов, последовательное усложнение которых демонстрирует динамику языка. Наконец, социокультурный аспект *игр* отражен в понятии форм жизни. У Я.и., по Витгенштейну, не может быть общего им всем признака; их следует классифицировать по принципу *семейного подобия*, т.е. описывая цепочки взаимосвязанных или пересекающихся по отдельным признакам *игр*. Пристальное внимание к *естественным* контекстам употребления слов должно, согласно Витгенштейну, способствовать *терапии* философских заблуждений, вызванных смешением правил различных *игр*. После Витгенштейна это понятие получило широкое распространение в западной философии и культуре.... смотреть
понятие современной неклассической философии языка, фиксирующее речевые системы коммуникаций, организованные по определенным правилам, нарушение которых означает разрушение Я.И. или выход за их пределы. Понятие *Я.И.* введено Витгенштейном, являясь одной из важнейших категориальных структур в его поздних произведениях. Я.И. являются наиболее существенной формой презентации языка как в процессе овладения им (обучения языку, осуществляемое посредством включения субъекта в определенные нормативные системы речевых коммуникаций), так и в процессе ставшей языковой динамики (усложнение словоупотреблений в речевых коммуникациях как Я.И.). В концепции Я.И. Витгенштейна получает новое истолкование введенное Э. Шпрангером (1922) понятие *форм жизни*: конституирование форм жизни как определенных вариантов социокультурной артикуляции человеческого бытия фундировано именно речевой практикой Я.И., базовые параметры последних оказываются содержательными детерминантами форм жизни, задавая им такие характеристики, как конвенциальная основа, нормативность правил и др. Вместе с тем, Я.И., переводя речевую (и соответственно социокультурную) реальность в игровую плоскость, очерчивают горизонт возможных миров индивидуального и социокультурного опыта как не совпадающих с наличными, ибо, с одной стороны, в выборе правил языка, как и в выборе игры как набора игровых правил, человек ничем извне не ограничен (ср. с *принципом терпимости* Карнапа), а с другой соблюдение требования интерпретируемости модельной семантики заложено в самой основе конституирующего игру языка. По Витгенштейну, словоупотребление вообще не может быть неправильным: во-первых, потому, что построение речи подчинено соответствующим конвенциям, обеспечивающим соблюдение правил языковой организации, а во-вторых, потому, что *правильного* (как единственно правильного, правильного в отличие от возможного неправильного) словоупотребления вообще не существует, иначе Я.И. были бы невозможны как таковые. Теория Я.И.Витгенштейна находит свое дальнейшее развитие, с одной стороны, в модальной семантике и эпистемологии, с другой в философии постмодерна. Так, в игровой модели языка Хинтикки зафиксированная в грамматической структуре предложения ситуация артикулируется как игровая, апплицируясь на таких *игроков*, как *Я* и *реальность*, и если первый *игрок* ориентирован на верификацию содержания высказывания, то второй на его фальсификацию, что задает принципиальную гипотетичность языковых моделей, содержание которых выступает как *возможные миры* . В философии постмодерна понятие *Я.И.* фиксирует плюральность нарративных практик (см. Нарратив) в противоположность характерному для *эпохи больших нарраций* (см. Закат метанарраций) жесткому *дискурсу легитимации*, исключающему саму возможность игры как свободы (Лиотар). Игровая аргументация фундирует идею Деррида о децентрированности текста (аргумент от противного и к игре): ни семантический, ни аксиологический центр текста невозможен, ибо *функцией этого центра было бы... прежде всего гарантировать, чтобы организующий принцип структуры ограничивал то, что мы можем назвать свободной игрой структуры* (Деррида). Идея Я.И. лежит в самой основе постмодернистической концепции Читателя как источника смысла, ибо в процессе чтения *все трое* (т.е. читатель, текст и автор) *являют собою единое и бесконечное поле для игры письма* (Л.Перрон-Муазес). И в целом *формы протекания всякого разговора можно... описать понятием игры*, и *основное состояние игры, которое должно быть наполнено ее духом духом легкости, свободы радости от удачи и заполнять им играющего, является структурно близким состоянию разговора, в котором язык является истинным* (Гадамер). По Гадамеру, *протекание всякого разговора можно... описать понятием игры*, и Я.И. могут реализовывать себя как в коммуникативной сфере (*духовная реальность языка есть реальность Pneuma, духа, который объединяет Я и Ты... В любом разговоре господствует дух открытости и свободного перетекания Я в Ты*), так и в рафинированной сфере интеллектуальной рефлексии (*игра речей и объектов доигрывается во внутренней беседе души с самой собой, как прекрасно назвал мышление Платон*). Однако, в любом случае, *очарование игры для играющего сознания заключено в растворении себя самого во взаимосвязи движений, которая обладает собственной динамикой* (Гадамер). В контексте постмодернистской парадигмы в современной философии феномен Я.И. оказывается в фокусе внимания, выступая в рамках *постмодернистской чувствительности* фундаментальным способом осуществления не только сугубо языкового, но и социального бытия (см. Постмодернистская чувствительность, Нарратив). В контексте концепции *заката больших нарраций* Лиотар рассматривает Я.И. как практически исчерпывающую форму бытия языка в условиях отказа культуры от жестких дискурсов легитимации (см. Закат метанарраций). Подвергая процессуальность Я.И. рефлексивному осмыслению, Лиотар фиксирует несколько базисных тезисов, очерчивающих границы постмодернистского понимания Я.И. Прежде всего, несмотря на то, что *высказывание, не удовлетворяющее правилам игры, не принадлежит к игре, определяемой ими*, тем не менее правила Я.И. как таковые (при любой степени их определенности) *не служат сами по себе их /Я.И. M.M./ легитимацией, но являются предметом явного или неясного соглашения между игроками*, даже если и не они *их изобретают*. Культура постмодерна характеризуется, по Лиотару, тотализацией феномена Я.И., ибо ни одно высказывание не может быть неигровым: *говорить значит бороться, в смысле играть... Этим не обязательно подразумевается, что играют для того, чтобы выиграть. Можно сделать ход из удовольствия его изобретения: что иное заложено в работе разговорной речи и литературы по выведению языка из состояния покоя? Постоянное изобретение фразеологизмов, слов и значений, которые на уровне речи служат фактором эволюции языка, доставляет большое наслаждение. Но, несомненно, это удовольствие не свободно от ощущения победы, вырванной, по крайней мере, у одного, но грозного соперника общепринятого языка, его устоявшихся коннотаций*. Таким образом, в рамках постмодернистского концептуального пространства вообще *всякое высказывание должно рассматриваться как *ход*, сделанный в игре*. Более того, коль скоро это так, то, согласно Лиотару, фактически *социальные связи состоят из языковых *ходов*...*. В целом, по оценке Лиотара, постмодернизм *избрал языковые игры в качестве своей общей методологической установки*: оставляя открытым вопрос о генезисе социальных отношений и не претендуя на то, чтобы *выводить ... все социальные отношения* из данной установки, тем не менее, Лиотар констатирует, что *языковые игры являются минимальными отношениями для существования общества: даже до своего рождения, хотя бы только вследствие данного ему имени, ребенок уже помещен как референт в историю, повествуемую его окружением, в которую он позднее неизбежно будет должен себя вписать*. Более того, согласно постмодернистской трактовке, *вопрос социальных связей, будучи вопросом, сам является языковой игрой, игрой вопрошающего, вопрошаемого и предмета вопрошания, что уже является социальным отношением*. Парадигмальная эволюция постмодернизма к такой своей версии, как современный after-postmodernism была ознаменована и существенными трансформациями трактовки феномена Я.И. (см. After-postmodernism). В *трансцендентально-герменевтической концепции языка* Апеля Я.И. понимаются как *сплетенные с жизненной практикой прагматические квази-единицы коммуникации и взаимопонимания*. Апелем вводится также понятие *трансцендентальных Я.И.* как Я.И. идеального (в нормативном смысле) *коммуникативного сообщества*: *эти идеальные Я.И. предвосхищаются каждым, кто следует правилу... как реальная возможность той Я.И., в которую он включен, а это значит предполагаются как условие возможности и значимости его образа действий как осмысленного*. Но если пред-игра относима к Я.И., то с той же степенью правомерности это можно утверждать и о пост-игре: *...философ как критик языка должен отдавать себе отчет в том, что, занимаясь описанием Я.И., он сам осуществляет специфическую Я.И., которая находится в рефлексивном и критическом отношении ко всем возможным Я.И.*. В такой системе отсчета интерсубъективность значений языковых выражений обосновывается Апелем не через характерную для философской классики ссылку на абсолют абстрактно-универсального сознания, но посредством апелляции к коммуникативно значимому принципу *критического образования консенсуса*, безоговорочно оправданного и неуязвимого в своей операциональности: *познавательно-критическое сомнение никогда не может поставить под вопрос семантико-прагматическую связность уже используемой Я.И.* Я.И. принципиально коммуникативна, и в этом отношении предполагает понимание как взаимопонимание: язык как *трансцендентная величина* выступает *условием возможности и значимости диалогического понимания и понимания самого себя*. Я.И. есть прежде всего интерсубъективная коммуникация, *которая не может быть сведена к языковой передаче информации.., а является одновременно процессом достижения согласия*. В этом контексте,начиная с трактовки Я.И. Апелем, в позднем постмодерне оформляется вектор, связанный с реабилитацией понимания в идущем от экзегетики классическом герменевтическом смысле этого слова: *говорить это значит говорить кому-нибудь*, и любая речь даже самая непонятная *рождается в понимании и для понимания* (Гадамер). Если, пользуясь терминологией Э.Финка, можно сказать, что Витгенштейн понимал под Я.И. игру-game, то Я.И., по Апелю, это игра-play. И такая трактовка Я.И. как взаимопонимающего диалога предполагает отказ от идеи произвольной *деконструкции* (Деррида), *означивания* как текстопорождения (Кристева) и т.п. процедур субъектного наполнения текста смыслом, ибо в рамках коммуникативного акта такой подход означал бы обрыв коммуникации. Только обоюдная установка на понимание как реконструкцию имманентного смысла любого речевого акта и текста может сделать Я.И. принципиально возможной. Теория Я.И. широко используется в современной философии, применяется в исследованиях по общей семантике (Р.Хаякава) и сценарной социально-психологической *теории конфликта* (А.Рапопорт).... смотреть
(language games) — концепция языка на основе подобия набору различных *игр*: шахмат, футбола, детских игр и т.д., поскольку каждая регулируется своими *правилами*, помещена в различные формы жизни, имеющие весьма общие *семейные сходства* в целом (Витгенштейн, 1953). Согласно Витгенштейну, мы не можем делать полезные обобщения о языке, а просто должны замечать, что его использование вытекает из правил и практики, которые действуют в определенного рода словоупотреблениях (например, шутках, приветствиях, рассказах, равно как в науке и философии) и в определенном социальном контексте. Подобно многим играм, у языков, рассматриваемых как управляемых правилами действий, есть и другая особенность. Хотя правила почитаются, к ним нужно относиться не рабски, а с определенной интерпретацией. Это еще одно измерение явно *релятивистской* и неотъемлемо неуниверсалистской природы языка, изображенной *второй* философией Витгенштейна, по-разному толковавшейся последующими философами и социологами. См. также Правила и следование правилам; Несоизмеримость; Кюн; Фейерабенд.... смотреть
- понятие современной неклассической философии языка, фиксирующее речевые системы коммуникаций, организованные по определенным правилам, нарушение которых означает разрушение Я.И. или выход за их пределы. Понятие "Я.И." введено Витгенштейном, являясь одной из важнейших категориальных структур в его поздних произведениях. Я.И. являются наиболее существенной формой презентации языка как в процессе овладения им (обучения языку, осуществляемое посредством включения субъекта в определенные нормативные системы речевых коммуникаций), так и в процессе ставшей языковой динамики (усложнение словоупотреблений в речевых коммуникациях как Я.И.). В концепции Я.И. Витгенштейна получает новое истолкование введенное Э. Шпрангером (1922) понятие "форм жизни": конституирование форм жизни как определенных вариантов социокультурной артикуляции человеческого бытия фундировано именно речевой практикой Я.И., - базовые параметры последних оказываются содержательными детерминантами форм жизни, задавая им такие характеристики, как конвенциальная основа, нормативность правил и др. Вместе с тем, Я.И., переводя речевую (и - соответственно - социокультурную) реальность в игровую плоскость, очерчивают горизонт возможных миров индивидуального и социокультурного опыта как не совпадающих с наличными, ибо, с одной стороны, в выборе правил языка, как и в выборе игры как набора игровых правил, человек ничем извне не ограничен (ср. с "принципом терпимости" Карнапа), а с другой - соблюдение требования интерпретируемости модельной семантики заложено в самой основе конституирующего игру языка. По Витгенштейну, словоупотребление вообще не может быть неправильным: во-первых, потому, что построение речи подчинено соответствующим конвенциям, обеспечивающим соблюдение правил языковой организации, а во-вторых, потому, что "правильного" (как единственно правильного, правильного в отличие от возможного неправильного) словоупотребления вообще не существует, иначе Я.И. были бы невозможны как таковые. Теория Я.И. Витгенштейна находит свое дальнейшее развитие, с одной стороны, в модальной семантике и эпистемологии, с другой - в философии постмодерна. Так, в игровой модели языка Хинтикки зафиксированная в грамматической структуре предложения ситуация артикулируется как игровая, апплицируясь на таких "игроков", как "Я" и "реальность", - и если первый "игрок" ориентирован на верификацию содержания высказывания, то второй - на его фальсификацию, что задает принципиальную гипотетичность языковых моделей, содержание которых выступает как "возможные миры". В философии постмодерна понятие "Я.И." фиксирует плюральность нарративных практик (см. Нарратив) - в противоположность характерному для "эпохи больших нарраций" (см. Закат метанарраций) жесткому "дискурсу легитимации", исключающему саму возможность игры как свободы (Лиотар). Игровая аргументация фундирует идею Деррида о децентрированности текста (аргумент от противного и к игре): ни семантический, ни аксиологический центр текста невозможен, ибо "функцией этого центра было бы... прежде всего гарантировать, чтобы организующий принцип структуры ограничивал то, что мы можем назвать свободной игрой структуры" (Деррида). Идея Я.И. лежит в самой основе постмодернистической концепции Читателя как источника смысла, ибо в процессе чтения "все трое" (т.е. читатель, текст и автор) "являют собою единое и бесконечное поле для игры письма" (Л. Перрон-Муазес). И в целом "формы протекания всякого разговора можно... описать понятием игры", и "основное состояние игры, которое должно быть наполнено ее духом - духом легкости, свободы радости от удачи - и заполнять им играющего, является структурно близким состоянию разговора, в котором язык является истинным" (Гадамер), По Гадамеру, "протекание всякого разговора можно... описать понятием игры", и Я.И. могут реализовывать себя как в коммуникативной сфере ("духовная реальность языка есть реальность Pneuma, духа, который объединяет Я и Ты... В любом разговоре господствует дух открытости и свободного перетекания Я в Ты"), так и в рафинированной сфере интеллектуальной рефлексии ("игра речей и объектов доигрывается во внутренней беседе души с самой собой, как прекрасно назвал мышление Платон"). Однако, в любом случае, "очарование игры для играющего сознания заключено в растворении себя самого во взаимосвязи движений, которая обладает собственной динамикой" (Гадамер). В контексте постмодернистской парадигмы в современной философии феномен Я.И. оказывается в фокусе внимания, выступая в рамках "постмодернистской чувствительности" фундаментальным способом осуществления не только сугубо языкового, но и социального бытия (см. Постмодернистская чувствительность, Ирония, Нарратив). В контексте концепции "заката больших нарраций" Лиотар рассматривает Я.И. как практически исчерпывающую форму бытия языка в условиях отказа культуры от жестких дискурсов легитимации (см. Закат метанарраций, Легитимация). Подвергая процессуальность Я.И. рефлексивному осмыслению, Лиотар фиксирует несколько базисных тезисов, очерчивающих границы постмодернистского понимания Я.И. Прежде всего, несмотря на то, что "высказывание, не удовлетворяющее правилам игры, не принадлежит к игре, определяемой ими", тем не менее правила Я.И. как таковые (при любой степени их определенности) "не служат сами по себе их /Я.И. - M.M./ легитимацией, но являются предметом явного или неясного соглашения между игроками", даже если и не они "их изобретают". Культура постмодерна характеризуется, по Лиотару, тотализацией феномена Я.И., ибо ни одно высказывание не может быть неигровым: "говорить - значит бороться, в смысле играть... Этим не обязательно подразумевается, что играют для того, чтобы выиграть. Можно сделать ход из удовольствия его изобретения: что иное заложено в работе разговорной речи и литературы по выведению языка из состояния покоя? Постоянное изобретение фразеологизмов, слов и значений, которые на уровне речи служат фактором эволюции языка, доставляет большое наслаждение. Но, несомненно, это удовольствие не свободно от ощущения победы, вырванной, по крайней мере, у одного, но грозного соперника - общепринятого языка, его устоявшихся коннотаций". Таким образом, в рамках постмодернистского концептуального пространства вообще "всякое высказывание должно рассматриваться как "ход", сделанный в игре". Более того, коль скоро это так, то, согласно Лиотару, фактически "социальные связи состоят из языковых "ходов"...". В целом, по оценке Лиотара, постмодернизм "избрал языковые игры в качестве своей общей методологической установки": оставляя открытым вопрос о генезисе социальных отношений и не претендуя на то, чтобы "выводить ... все социальные отношения" из данной установки, тем не менее, Лиотар констатирует, что "языковые игры являются минимальными отношениями для существования общества: даже до своего рождения, хотя бы только вследствие данного ему имени, ребенок уже помещен как референт в историю, повествуемую его окружением, в которую он позднее неизбежно будет должен себя вписать". Более того, согласно постмодернистской трактовке, "вопрос социальных связей, будучи вопросом, сам является языковой игрой, игрой вопрошающего, вопрошаемого и предмета вопрошания, что уже является социальным отношением". Парадигмальная эволюция постмодернизма к такой своей версии, как современный after-postmodernism была ознаменована и существенными трансформациями трактовки феномена Я.И. (см. After-postmodernism). В "трансцендентально-герменевтической концепции языка" Апеля Я.И. понимаются как "сплетенные с жизненной практикой прагматические квази-единицы коммуникации и взаимопонимания". Апелем вводится также понятие "трансцендентальных Я.И." как Я.И. идеального (в нормативном смысле) "коммуникативного сообщества": "эти идеальные Я.И. предвосхищаются каждым, кто следует правилу.., как реальная возможность той Я.И., в которую он включен, а это значит - предполагаются как условие возможности и значимости его образа действий как осмысленного". Но если пред-игра относима к Я.И., то с той же степенью правомерности это можно утверждать и о пост-игре: "...философ как критик языка должен отдавать себе отчет в том, что, занимаясь описанием Я.И., он сам осуществляет специфическую Я.И., которая находится в рефлексивном и критическом отношении ко всем возможным Я.И.". В такой системе отсчета интерсубъективность значений языковых выражений обосновывается Апелем не через характерную для философской классики ссылку на абсолют абстрактно-универсального сознания, но посредством апелляции к коммуникативно значимому принципу "критического образования консенсуса", безоговорочно оправданного и неуязвимого в своей операциональности: "познавательно-критическое сомнение никогда не может поставить под вопрос семантико-прагматическую связность уже используемой Я.И." Я.И. принципиально коммуникативна, и в этом отношении предполагает понимание как взаимопонимание: язык как "трансцендентная величина" выступает "условием возможности и значимости диалогического понимания и понимания самого себя". Я.И. есть прежде всего интерсубъективная коммуникация, "которая не может быть сведена к языковой передаче информации.., а является одновременно процессом достижения согласия". В этом контексте, начиная с трактовки Я.И. Апелем, в позднем постмодерне оформляется вектор, связанный с реабилитацией понимания в идущем от экзегетики классическом герменевтическом смысле этого слова: "говорить - это значит говорить кому-нибудь", и любая речь - даже самая непонятная - "рождается в понимании и для понимания" (Гадамер). Если, пользуясь терминологией Э. Финка, можно сказать, что Витгенштейн понимал под Я.И. игру-game, то Я.И., по Апелю, - это игра-play. И такая трактовка Я.И. как взаимопонимающего диалога предполагает отказ от идеи произвольной "деконструкции" (Деррида), "означивания" как текстопорождения (Кристева) и т.п. процедур субъектного наполнения текста смыслом, ибо в рамках коммуникативного акта такой подход означал бы обрыв коммуникации. - Только обоюдная установка на понимание как реконструкцию имманентного смысла любого речевого акта и текста может сделать Я.И. принципиально возможной. Теория Я.И. широко используется в современной философии, применяется в исследованиях по общей семантике (Р.Хаякава) и сценарной социально-психологической "теории конфликта" (А.Рапопорт). М.А. Можейко... смотреть
ЯЗЫКОВЫЕ ИГРЫпонятие современной неклассической философии языка, фиксирующее речевые системы коммуникаций, организованные по определенным правилам, нар... смотреть
Языковые игры Языковые игры - по Л.Витгенштейну - целостные и законченные системы коммуникации, подчиняющиеся своим внутренним правилам и соглашениям... смотреть
- англ. games, lingual; нем. Sprachspiele. По Л. Витгенштейну - целостные и законченные системы коммуникации, подчиняющиеся своим внутренним правилам и соглашениям, нарушение к-рых означает выход за пределы конкретной "игры". Antinazi.Энциклопедия социологии,2009... смотреть
ЯЗЫКОВЫЕ ИГРЫ — понятие современной философии языка, фиксирующее речевые системы коммуникаций, организованные по определенным правилам, нарушен... смотреть
ЯЗЫКОВЫЕ ИГРЫ - понятие современной неклассической философии языка, фиксирующее речевые системы коммуникаций, организованные по определенным правилам, ... смотреть
ЯЗЫКОВЫЕ ИГРЫ — одно из главных понятий философии позднего Л. Витгенштейна. Служит для обозначения целостных и законченных систем межличностной ком... смотреть
ЯЗЫКОВЫЕ ИГРЫ - понятие современной неклассической философии языка, фиксирующее речевые системы коммуникаций, организованные по определенным правилам, нарушение которых означает разрушение Я.И. или выход за их пределы. Понятие Я.И. введено Витгенштейном, являясь одной из важнейших категориальных структур в его поздних произведениях. Я.И. являются наиболее существенной формой презентации языка как в процессе овладения им (обучения языку, осуществляемое посредством включения субъекта в определенные нормативные системы речевых коммуникаций), так и в процессе ставшей языковой динамики (усложнение словоупотреблений в речевых коммуникациях как Я.И.). В концепции Я.И. Витгенштейна получает новое истолкование введенное Э. Шпрангером (1922) понятие форм жизни: конституирование форм жизни как определенных вариантов социокультурной артикуляции человеческого бытия фундировано именно речевой практикой Я.И., - базовые параметры последних оказываются содержательными детерминантами форм жизни, задавая им такие характеристики, как конвенциальная основа, нормативность правил и др. Вместе с тем, Я.И., переводя речевую (и - соответственно - социокультурную) реальность в игровую плоскость, очерчивают горизонт возможных миров индивидуального и социокультурного опыта как не совпадающих с наличными, ибо, с одной стороны, в выборе правил языка, как и в выборе игры как набора игровых правил, человек ничем извне не ограничен (ср. с принципом терпимости Карнапа), а с другой - соблюдение требования интерпретируемости модельной семантики заложено в самой основе конституирующего игру языка. По Витгенштейну, словоупотребление вообще не может быть неправильным: во-первых, потому, что построение речи подчинено соответствующим конвенциям, обеспечивающим соблюдение правил языковой организации, а во-вторых, потому, что правильного (как единственно правильного, правильного в отличие от возможного неправильного) словоупотребления вообще не существует, иначе Я.И. были бы невозможны как таковые. Теория Я.И.Витгенштейна находит свое дальнейшее развитие, с одной стороны, в модальной семантике и эпистемологии, с другой - в философии постмодерна. Так, в игровой модели языка Хинтикки зафиксированная в грамматической структуре предложения ситуация артикулируется как игровая, апплицируясь на таких игроков, как Я и реальность, - и если первый игрок ориентирован на верификацию содержания высказывания, то второй - на его фальсификацию, что задает принципиальную гипотетичность языковых моделей, содержание которых выступает как возможные миры. В философии постмодерна понятие Я.И. фиксирует плюральность нарративных практик (см. Нарратив) - в противоположность характерному для эпохи больших нарраций (см. Закат метанарраций) жесткому дискурсу легитимации, исключающему саму возможность игры как свободы (Лиотар). Игровая аргументация фундирует идею Деррида о децентрированности текста (аргумент от противного и к игре): ни семантический, ни аксиологический центр текста невозможен, ибо функцией этого центра было бы... прежде всего гарантировать, чтобы организующий принцип структуры ограничивал то, что мы можем назвать свободной игрой структуры (Деррида). Идея Я.И. лежит в самой основе постмодернистической концепции Читателя как источника смысла, ибо в процессе чтения все трое (т.е. читатель, текст и автор) являют собою единое и бесконечное поле для игры письма (Л.Перрон-Муазес). И в целом формы протекания всякого разговора можно... описать понятием игры, и основное состояние игры, которое должно быть наполнено ее духом - духом легкости, свободы радости от удачи - и заполнять им играющего, является структурно близким состоянию разговора, в котором язык является истинным (Гадамер). По Гадамеру, протекание всякого разговора можно... описать понятием игры, и Я.И. могут реализовывать себя как в коммуникативной сфере (духовная реальность языка есть реальность Pneuma, духа, который объединяет Я и Ты... В любом разговоре господствует дух открытости и сво- бодного перетекания Я в Ты), так и в рафинированной сфере интеллектуальной рефлексии (игра речей и объектов доигрывается во внутренней беседе души с самой собой, как прекрасно назвал мышление Платон). Однако, в любом случае, очарование игры для играющего сознания заключено в растворении себя самого во взаимосвязи движений, которая обладает собственной динамикой (Гадамер). В контексте постмодернистской парадигмы в современной философии феномен Я.И. оказывается в фокусе внимания, выступая в рамках постмодернистской чувствительности фундаментальным способом осуществления не только сугубо языкового, но и социального бытия (см. Постмодернистская чувствительность, Нарратив). В контексте концепции заката больших нарраций Лиотар рассматривает Я.И. как практически исчерпывающую форму бытия языка в условиях отказа культуры от жестких дискурсов легитимации (см. Закат метанарраций). Подвергая процессуальность Я.И. рефлексивному осмыслению, Лиотар фиксирует несколько базисных тезисов, очерчивающих границы постмодернистского понимания Я.И. Прежде всего, несмотря на то, что высказывание, не удовлетворяющее правилам игры, не принадлежит к игре, определяемой ими, тем не менее правила Я.И. как таковые (при любой степени их определенности) не служат сами по себе их /Я.И. - M.M./ легитимацией, но являются предметом явного или неясного соглашения между игроками, даже если и не они их изобретают. Культура постмодерна характеризуется, по Лиотару, тотализацией феномена Я.И., ибо ни одно высказывание не может быть неигровым: говорить - значит бороться, в смысле играть... Этим не обязательно подразумевается, что играют для того, чтобы выиграть. Можно сделать ход из удовольствия его изобретения: что иное заложено в работе разговорной речи и литературы по выведению языка из состояния покоя? Постоянное изобретение фразеологизмов, слов и значений, которые на уровне речи служат фактором эволюции языка, доставляет большое наслаждение. Но, несомненно, это удовольствие не свободно от ощущения победы, вырванной, по крайней мере, у одного, но грозного соперника - общепринятого языка, его устоявшихся коннотаций. Таким образом, в рамках постмодернистского концептуального пространства вообще всякое высказывание должно рассматриваться как ход, сделанный в игре. Более того, коль скоро это так, то, согласно Лиотару, фактически социальные связи состоят из языковых ходов.... В целом, по оценке Лиотара, постмодернизм избрал языковые игры в качестве своей общей методологической установки: оставляя открытым вопрос о генезисе социальных отношений и не претендуя на то, чтобы выводить ... все социальные отношения из данной установки, тем не менее, Лиотар констатирует, что языковые игры являются минимальными отношениями для существования общества: даже до своего рождения, хотя бы только вследствие данного ему имени, ребенок уже помещен как референт в историю, повествуемую его окружением, в которую он позднее неизбежно будет должен себя вписать. Более того, согласно постмодернистской трактовке, вопрос социальных связей, будучи вопросом, сам является языковой игрой, игрой вопрошающего, вопрошаемого и предмета вопрошания, что уже является социальным отношением. Парадигмальная эволюция постмодернизма к такой своей версии, как современный after-postmodernism была ознаменована и существенными трансформациями трактовки феномена Я.И. (см. After-postmodernism). В трансцендентально-герменевтической концепции языка Апеля Я.И. понимаются как сплетенные с жизненной практикой прагматические квази-единицы коммуникации и взаимопонимания. Апелем вводится также понятие трансцендентальных Я.И. как Я.И. идеального (в нормативном смысле) коммуникативного сообщества: эти идеальные Я.И. предвосхищаются каждым, кто следует правилу... как реальная возможность той Я.И., в которую он включен, а это значит - предполагаются как условие возможности и значимости его образа действий как осмысленного. Но если пред-игра относима к Я.И., то с той же степенью правомерности это можно утверждать и о пост-игре: ...философ как критик языка должен отдавать себе отчет в том, что, занимаясь описанием Я.И., он сам осуществляет специфическую Я.И., которая находится в рефлексивном и критическом отношении ко всем возможным Я.И.. В такой системе отсчета интерсубъективность значений языковых выражений обосновывается Апелем не через характерную для философской классики ссылку на абсолют абстрактно-универсального сознания, но посредством апелляции к коммуникативно значимому принципу критического образования консенсуса, безоговорочно оправданного и неуязвимого в своей операциональности: познавательно-критическое сомнение никогда не может поставить под вопрос семантико-прагматическую связность уже используемой Я.И. Я.И. принципиально коммуникативна, и в этом отношении предполагает понимание как взаимопонимание: язык как трансцендентная величина выступает условием возможности и значимости диалогического понимания и понимания самого себя. Я.И. есть прежде всего интерсубъективная коммуникация, которая не может быть сведена к языковой передаче информации.., а является одновременно процессом достижения согласия. В этом контексте, начиная с трактовки Я.И. Апелем, в позднем постмодерне оформляется вектор, связанный с реабилитацией понимания в идущем от экзегетики классическом герменевтическом смысле этого слова: говорить - это значит говорить кому-нибудь, и любая речь - даже самая непонятная - рождается в понимании и для понимания (Гадамер). Если, пользуясь терминологией Э.Финка, можно сказать, что Витгенштейн понимал под Я.И. игру-game, то Я.И., по Апелю, - это игра-play. И такая трактовка Я.И. как взаимопонимающего диалога предполагает отказ от идеи произвольной деконструкции (Деррида), означивания как текстопорождения (Кристева) и т.п. процедур субъектного наполнения текста смыслом, ибо в рамках коммуникативного акта такой подход означал бы обрыв коммуникации. - Только обоюдная установка на понимание как реконструкцию имманентного смысла любого речевого акта и текста может сделать Я.И. принципиально возможной. Теория Я.И. широко используется в современной философии, применяется в исследованиях по общей семантике (Р.Хаякава) и сценарной социально-психологической теории конфликта (А.Рапопорт). М.А. Можейко<br><br><br>... смотреть
См.: Изменения в языке
ЯЗЫКОВЫЕ КОНВЕНЦИИ — соглашения, принятые в языковом сообществе относительно способов построения, значения и употребления языковых выражений. И... смотреть
тілдік конструкттар
Взаимодействие двух или более языков в процессе общения языковых групп, вступающих в хозяйственные, политические, культурные связи. Лингвистические результаты языковых контактов различны: 1) языковые заимствования; 2) явления интерференции; 3) смешение языков; 4) различные виды билингвизма; 5) смена языка. Контактирование происходит на уровне литературного языка, диалектов. Характер Я.к. определяется: 1) зоной контактирования (коммуникативные сферы, формы существования языка); 2) ситуацией (наличие/отсутствие билингвизма, живые или мертвые языки); 3) интенсивностью контактов (интенсивные, тесные, неинтенсивные); б) регулярностью (регулярные и спорадические). Языковые амбиции народа. Стремление народа внедрить язык своего этноса в социально-коммуникативные сферы, где его использование невозможно или неэффективно в силу: 1) социальных факторов (сложности в поисках работы); 2) лингвистических (отсутствие терминологии, научного стиля, академической грамматики, словарей и т.п.); 3) демографических; 4) экономических (невозможность издать всю необходимую литературу на данном языке). ... смотреть
– соприкосновение языков, возникающее вследствие особых географических, исторических, политических, экономических, религиозных, культурных условий, создающих необходимость общения разноязычных этносов. Языковые контакты могут быть на массовом и на индивидуальном уровне. Они имеют разнообразные проявления, формы: массовое и индивидуальное двуязычие, заимствование слов и др. языковых единиц, скрещивание языков, перевод, изучение неродного языка (практическое или научно-теоретическое), чтение литературы и периодики на неродном языке, просмотр сдублированных фильмов и др. Языковые контакты обязательно подразумевают контакты национальных менталитетов, заимствования, скрещивание языков – заимствование образа мыслей и мировидения.... смотреть
Взаимодействие двух или более языков в процессе общения языковых групп, вступающих в хозяйственные, политические, культурные связи. Лингвистические рез... смотреть
Взаимодействие двух или более языков в процессе общения языковых групп, вступающих в хозяйственные, политические, культурные связи. Лингвистические ... смотреть
взаимодействие и взаимовлияние языков, возникающие в результате контактирования коллективов, говорящих на этих языках. Я. к. происходят обычно ... смотреть
1) лексика с семой «пространство» (длина, луг, равнина и др.); 2) предлоги пространственного значения (над, под, за, в, на и др.); 3) глаголы место... смотреть
1) лексика с семой "пространство" (длина, луг, равнина и др.); 2) предлоги пространственного значения (над, под, за, в, на и др.); 3) глаголы местопре... смотреть
language skills
Национально-языковые отношения). Взаимные поведенческие и оценочные установки носителей языков или форм существования языка по отношению к чужим и собственным языкам и языковым вариантам; использование оценок языка типа богатый, бедный, красивый; отношение к использованию языка, к языковой политике и т.п. ... смотреть
(Национально-языковые отношения) Взаимные поведенческие и оценочные установки носителей языков или форм существования языка по отношению к чужим и со... смотреть
Взаимные поведенческие и оценочные установки носителей языков или форм существования языка по отношению к чужим и собственным языкам и языковым вариант... смотреть
Отсутствие дискриминации по языку; отсутствие ограничений прав и свобод личности в области использования родного языка. Представители коренных этносов могут использовать родной язык в социально значимых сферах, в отличие от экономических иммигрантов. ... смотреть
Отсутствие дискриминации по языку; отсутствие ограничений прав и свобод личности в области использования родного языка. Представители коренных этносов ... смотреть
Отсутствие дискриминации по языку; отсутствие ограничений прав и свобод личности в области использования родного языка. Представители коренных этнос... смотреть
Поощрение со стороны государства развития и использования миноритарных языков в различных сферах общения: образовании, культуре, СМИ, судоустройстве, в работе органов местной власти. ... смотреть
Поощрение со стороны государства развития и использования миноритарных языков в различных сферах общения: образовании, культуре, СМИ, судоустройстве, в... смотреть
Поощрение со стороны государства развития и использования миноритарных языков в различных сферах общения: образовании, культуре, СМИ, судоустройстве... смотреть
Изменения, происходящие в речевом репертуаре этноса: 1) языковая ассимиляция (языковой сдвиг, языковое смещение); 2) ревитализация языка (возрождение языка); 3) билингвизм; 4) многоязычие; 5) полуязычие; 6) обратный языковой сдвиг. ... смотреть
Изменения, происходящие в речевом репертуаре этноса: 1) языковая ассимиляция (языковой сдвиг, языковое смещение); 2) ревитализация языка (возрождение я... смотреть
Изменения, происходящие в речевом репертуаре этноса: 1) языковая ассимиляция (языковой сдвиг, языковое смещение); 2) ревитализация языка (возрождени... смотреть
совокупность языков народов мира, схожих по лингвистическому строю и происхождению. К наиболее многочисленным языковым семьям относятся индоевропейская, сино-тибетская, афразийская, алтайская, уральская, нигеро-кардофанская и др.... смотреть
Zungenwürstchen
(союзы языков) – ряд языков, в которых обнаруживается сходство различного рода языковых явлений вследствие территориальной близости народов-носителей этих языков и вследствие их (языков) активных контактов и взаимовлияния. При этом отдельные языки языкового союза относятся или к разным семьям, корейск. – корейский корякск. – корякский лат. – латинский лит. – литературный литовск. – литовский мансийск. – мансийский монгольск. – монгольский нем. – немецкий норвежек. – норвежский польск. – польский португ. – португальский русск. – русский селькупск. – селькупский старослав. – старославянский или к одной семье, но в том и другом случае определенные сходства объясняются не генеалогической связью, а языковыми контактами. Больше всего такие сходства обнаруживаются в грамматике, а также в определенных слоях и группах лексики. В пределах России имеется поволжский (или волго-камский) языковой союз. Наиболее известен балканский языковой союз (включающий болгарск., греч., македонск., албанск. и др. языки). В Азии существует центральноазиатский языковой союз. Ср. конвергенция.... смотреть
тип ареально-лингвистические общности. Включает несколько контактирующих языков и характеризуется общими структурно-типологическими признаками,... смотреть
1) Средства разных уровней языка: фонетические, лексические, словообразовательные, морфологические, синтаксические, применяемые в разных стилях. 2) Од... смотреть
1) безэквивалентная лексика; 2) внутренняя форма слова; 3) специфика смысловой структуры слова; 4) специфика членения фрагмента действительности; 5) г... смотреть
1) Набор языковых средств (фонетических, словообразовательных, морфологических), обусловленный жанровой спецификой размышления, ситуацией общения, в к... смотреть